Копаем глубже! Куда утек песок с дамбы сургутской ГРЭС-2, стоивший Дмитрию Попову карьеры?

    Как сквозь пальцы! Со злополучной дамбы ГРЭС-2, история с которой стала причиной отставки Дмитрия Попова, продолжают вывозить песок. И происходит это несмотря на то, что объект находится под арестом. Это означает, что пока судом не определено, насколько законно знаменитый песок перешел от совхоза «Северное» к фирме-покупателю, он является чем-то      вроде вещдока. Но экскаваторы продолжают копать горы, а самосвалы буквально стоят в очереди на погрузку.

— Машин сколько приезжает в день обычно?

— Машин много ездит.

— То есть, в журнале каждый день фиксируете? Допустим, 1 июня все это — сколько приехало машин?

— Да.

    Напомним, все это происходит на фоне уголовного дела, фигурантом которого стал теперь уже экс-глава Сургута. Недавно Следственный комитет официально сообщил о том, что Дмитрию Попову предъявлено обвинение в превышении должностных полномочий. По версии следствия, он незаконно согласовал крупную сделку по продаже песка между муниципальным предприятием и частной фирмой. Претензии правоохранительных органов заключаются в том, что имущество совхоза было продано без предварительной оценки его рыночной стоимости, и продано было, как они считают, по заниженной цене. Основанием для этого стал факт дальнейшей перепродажи. Фирма купила песок у совхоза по 44,5 рубля за кубометр, а в дальнейшем реализовала его уже по 100 рублей — цена выросла более чем в два раза.

    Хочешь-не хочешь, но на первый взгляд факт заниженной стоимости кажется очевидным. Когда кто-то      в результате удачной сделки получает 100-процентные прибыли, в случайные везения и совпадения у нас в стране верить не принято. Хотя позиция администрации в этом случае звучит однозначно. В мэрии считают сделку муниципального предприятия законной и обоснованной. Как и сам факт последующего ее согласования главой города. Да и сам Дмитрий Попов еще перед своим уходом заявлял, что будет до конца отстаивать свою честь и достоинство.

    Правда, какие при этом могут быть железные аргументы, выяснить на сегодняшний день невозможно. В интересах следствия сотрудникам администрации запретили озвучивать все подробности этого контракта. Но ряд ответов, официально полученных от чиновников, все же есть, и они заслуживают внимания. Например, какой именно был нанесен ущерб городскому бюджету.

     «Администрация города не является стороной сделки по продаже песка, перечисление денежных средств в бюджет города по этой сделке не предусмотрено. Соответственно, какие-либо действия по получению денежных средств в бюджет города по указанной сделке совершаться не могут», — говорится в официальном ответе администрации города.

    По сути, это означает только одно — самого движения денег при продаже имущества через администрацию не было и не предполагалось по закону. Соответственно, и позиция за этим прослеживается следующая: ущерб от сделки, если и мог быть нанесен, то не городу, а хозяйствующему субъекту, то есть, совхозу «Северное». При этом надо отметить, что предприятие в этот момент было, по сути, банкротом и уже находилось в стадии ликвидации. Это такой процесс, при котором продается все, что можно продать, чтобы расплатиться с долгами.

    Долги по зарплате, например, — не менее интересный момент в этой истории. Сотрудники «Северного» трубили об этом, где только можно. Обращались к губернатору, к главе, собирались писать даже президенту. И все это делалось довольно публично. То есть, и о последствиях невыплаты зарплаты тогда можно предположить. По законам страны, ответственность несет исключительно руководитель муниципального предприятия, а чья голова полетела бы следом по закону «вертикали власти» — ответ очевиден. Так вот, именно с продажи злополучного песка, как уверяли нас тогда кураторы совхоза, и был выплачен долг по зарплате.

    Тоже, вроде бы, все понятно, но, увы… За морально-этической дилеммой все равно стоит эта самая пресловутая сделка, с кучей неизвестных, естественно, вызывающих кучу подозрений. Например, можно ли было продать песок дороже, чем его продали. Или — много ли найдётся фирм в Сургуте, готовых вдруг взять и выложить десятки миллионов за товар, который никому почему-то был не нужен?

     «Если ваше имущество — холодильник, телевизор, корова — теряет в цене или просто гибнет, вы, наверное, начинаете разбираться, почему это, собственно, произошло. Все это муниципальное имущество, и мы видим, что оно идет не туда, куда должно идти», — отмечал председатель думы Сургута Сергей Бондаренко.

     «Свиное дело» для сургутских властей за последние годы было самым громким и скандальным. Ежегодно сотни миллионов рублей уходили на поддержание на плаву совхоза «Северное». Однако все эти бюджетные прививки ни к какому оздоровлению ситуации не привели. В один прекрасный день терпение местных депутатов лопнуло, и они отказали администрации в выделении очередной субсидии на спасение сельхозпредприятия. Это и стало началом его конца. Спустя время чиновники объявили о том, что совхоз будет ликвидирован.

     «27 ноября подписано распоряжение о ликвидации муниципального унитарного предприятия «Северное». Производится процедура ликвидации», — сообщила в ноябре 2013 года Надежда Трофименко, занимавшая в то время пост директора департамента имущественных и земельных отношений администрации Сургута.

    Возможно, что благодаря твердой позиции депутатов городу удалось сэкономить десятки, если не сотни бюджетных миллионов рублей на дальнейшее содержание предприятия. Однако к моменту ликвидации совхоза дела у него шли из рук вон плохо. У предприятия возникли задолженности по налогам, денег не было даже на выплату заработной платы. Все это закончилось тем, что в декабре 2013 года сотрудники «Северного» устраивали на предприятии серию митингов.

     «Конкретной информации по выплатам они нам дать не могут, гарантий предоставить они нам не могут никаких, на конкретное число чтобы выплата была», — жаловалась в декабре 2013 года сотрудница совхоза Ирина Забавская.

    В таких условиях и была придумана схема с продажей песка с дамбы сургутской ГРЭС-2, которая незадолго до этого была передана городу от энергетиков. Все имущество этого бывшего гидротехнического сооружения, а именно песок и железобетонные плиты, было разделено между двумя МУП — совхозом «Северное» и «Природой». Оба предприятия получили возможность заниматься продажей этих строительных материалов для того, чтобы решить свои внутренние проблемы.

     «Это все было направлено для того, чтобы не просить деньги в бюджете, чтобы муниципальные предприятия убыточные, совхоз „Северное“ и »Природа», не просили деньги, чтобы они занимались деятельностью», — пояснил Хазиль Каримов, возглавлявший МУП »Природа» в 2012-2014 годах.

    Оставалось только разобраться с ценой вопроса. Руководство муниципального предприятия «Природа» изначально песок пыталось продавать по 80 рублей за кубометр без учета доставки. С таким коммерческим предложением они вышли на рынок. Однако желания приобрести его по такой стоимости ни у кого не было. В итоге цену пришлось снижать до 49 рублей.

    Невооруженным взглядом видно, что песок здесь очень мелкий, специалисты говорят, даже пылевидный. В строительстве такой не очень котируется, он годится только для отсыпки. Этим и объясняется во многом невысокая стоимость песка с этой дамбы.

    Однако в конечном итоге оптовый покупатель все-таки нашелся. По данным следствия получается, что сделка была заключена в декабре 2013 года. Некая фирма купила крупную партию песка, а затем умудрилась ее крайне удачно перепродать. Что это — предпринимательское чутье или нечто другое? Много ли в городе найдется строительных компаний, у которых в конце года на банковском счете будет свободно лежать 35 миллионов рублей? Более того, компаний, готовых пустить их на покупку товара, который зимой никому не нужен. Чтобы в такой ситуации решиться на сделку, нужно иметь твердые гарантии: либо быть уверенным в том, что покупатель на этот песок точно найдется, либо рассчитывать на получение каких-то других весомых дивидендов.

    По версии следствия, в результате совершения этой сделки городу был нанесен ущерб на сумму в 46 миллионов рублей. Правоохранительные органы считают, что муниципальные предприятия продешевили при реализации песка. Однако у такой трактовки событий есть свои противники. Смотря что и как считать. Изначально дамба была отдана городу безвозмездно. Никаких затрат бюджет на ее содержание не понес. Балансовая стоимость песка на момент передачи была оценена в 36 рублей за куб. Так что в результате совершения сделки муниципальные предприятия в любом случае заработали, а не потеряли. «Балансовая стоимость этого песка — 36 рублей, досталось предприятию муниципальному просто передачей, муниципальное предприятие не понесло никаких затрат. Там большая прибыль», — сказал Хазиль Каримов.

    За все это время в «Северном» несколько раз менялось руководство предприятия. Происходила ротация его кураторов в городской администрации. Но, тем не менее, именно эти люди принимали непосредственные решения, которые касались хозяйственной деятельности совхоза. А вот обвинение предъявлено лишь экс-главе Сургута Дмитрию Попову, чья подпись поставлена в документе по согласованию сделки. Появятся ли другие фигуранты в этом уголовном деле, станет известно по ходу следствия. На поверку все обстоятельства этого песочного дела не так однозначны, как могли показаться на первый взгляд. А многих вопросов пока задать некому. Как говорил классик, иных уж нет, а те далече. Знал бы Дмитрий Попов, насколько пророческими окажутся его слова, сказанные им на одном из думских заседаний в 2013 году.

     «Кураторов этих предприятий уже нет, и спросить с них нет возможности. Нет также куратора кураторов этих предприятий. Нет директора одного из этих предприятий. Остаюсь только я», — говорил в сентябре 2013 года Дмитрий Попов.

    История не экстраординарная. И не в одном Сургуте дело. Ведь в каждом регионе, в каждом городе всегда есть хозяйственные проблемы, всегда есть бизнес-интересы, всегда перед чиновниками стоят одни и те же задачи из серии — подчистить там, где нагадили, при этом пройти по тонкому лезвию законодательных барьеров. Не все, правда, попадают под каток. А почему? С точки зрения и государства и жителей, градоначальник — это как раз тот, кто должен заниматься расчисткой там, где «гадят». Понятные тактические задачи. Но при этом те же жители хотят в конечном итоге знать — к какому светлому будущему их ведут. И ведут ли вообще. Если цель поддержана всеми, то и средства будут оправданны. Тут как в той знаменитой притче, когда три человека занимались похожими действиями. Один тащил тяжелую тачку с песком, другой, делая то же самое, зарабатывал деньги, а третий был уверен, что при этом он строит Храм. Суть известна всем. Задачи решали разные, а значит, и ответственность тоже разную несли.

    Ведь и песок — это всего лишь пыль, если смотреть на него не как на предмет безвозмездной приемки-передачи или купли-продажи, а как на инженерно-технический объект, коим он был, когда назывался словом «дамба». Три года назад споров по этому поводу было много. Считать его важным и нужным сооружением или не считать? Как энергетики, так и власти города пришли к выводу, что объект никакого стратегического значения больше не имеет. При этом критики этого решения до сих пор уверены, что при правильной оценке значимости этой так называемой третьей дамбы ее можно было превратить в прибыльный для города бизнес. Мол, появилась она когда-то      не просто так, а в целях безопасности. Что называется, на случай возможных ЧП. А соответственно, обосновав ее острую необходимость, город вполне мог бы зарабатывать, сдавая объект в аренду все тем же энергетикам.

    Все это кажется фантастикой, если не учитывать, например, возможные мотивы энергокомпаний, у которых всегда остро стоит вопрос обоснования тарифов на электричество. То есть, при правильном стратегическом подходе никогда никакого песочного дела бы не было, а было бы сплошное взаимовыгодное сотрудничество, уверен в этом наш эксперт, эколог Федор Таран.

     «Если бы этот объект довести до того состояния, что это будет защитная дамба, то бремя ее эксплуатации надо было разложить на тех, кому это надо: ГРЭС-1 и ГРЭС-2. За это каждый год город получал бы деньги. Для сравнения, два детсадика можно было построить только за счет сдачи в аренду территории под третье водохранилище под третьей защитной дамбой. Куда деваться, ведь это объект жизненно важный для них. Вот готовы ли мы тушить пожары? Пожарные-то у нас есть, каждый из нас возит огнетушитель, потому что мы вынуждены нести, потому что это вопросы пассивной безопасности. Если ничего не случится, дай бог, он не работает. Как ремень безопасности — элемент пассивный, до аварии и не надо, чтоб он работал. Это аптечка, до тех пор, пока мы не порезались, не надо ее трогать. Это элемент пассивной безопасности. Да, лучше, чтоб его ни ГРЭС-1, ни ГРЭС-2 никогда не использовали, но он необходим был, необходим был изначально. Мало того, вот опыт 80-х годов, когда был прорыв, показывает, что это жизненно необходимый объект», — сказал Федор Таран.

Дмитрий Завьялов