Почему ЕГЭ не любят. Выпускники Сургута и их родители готовятся к экзаменам

«Судьбоносный» экзамен, единственный шанс на успех. Провалишь его – значит, не состоишься в жизни. Такую исключительную значимость в нашем обществе придают ЕГЭ – нередко именно школы поддерживают это представление, рассчитывая, что оно мотивирует детей лучше готовиться. Расчет верный, но в итоге тревожность у выпускников зашкаливает – некоторым даже приходится обращаться к психологам. Не меньше переживают и родители, ведь на кону – будущее ребенка. Хотя кому, как не нам, знать: успех, в том числе финансовый, не зависит ни от оценок, ни от диплома. Посмотрите вокруг и вспомните своих однокашников.

Тем не менее, в этом году у 11-классников впервые появится возможность пересдать один из экзаменов, если результат тебя не устроил. Дать выпускникам «второй шанс» предложил президент во время своего недавнего обращения к Федеральному собранию. Сейчас Рособрнадзор разрабатывает соответствующие поправки, но советует ребятам трезво оценить свои возможности, так как первый результат будет аннулирован в любом случае, даже если он окажется лучше.

Однако к ЕГЭ относятся неоднозначно не только из-за стресса. Сторонники «советской» системы образования считают, что прежняя форма экзамена — по билетам — была более совершенной, а знания у детей — более глубокими. При этом педагогическое сообщество, которое 15 лет назад было категорически против ЕГЭ, считает, что отменять его ни в коем случае нельзя.

Сколько существует единый госэкзамен, столько продолжается дискуссия о его отмене. ЕГЭ обвиняют в поверхностности и бессмысленной зубрежке. А главное — равных возможностей для школьников из столицы и глубинки с введением ЕГЭ так и не возникло. Хотя бы потому, что уровень образования в центре и на периферии — разный. Родители — особенно те, что учились в советской школе, против такой обезличенной системы оценки: когда преподаватель не видит ученика, а часть работы вообще проверяет компьютер.

«Я считаю, что собеседование с учащимся, то есть живое общение нужно», — сказала мама выпускника Елена Шевчик.

«Я считаю, что нужно вернуться к прежней системе все-таки. Сейчас же в виде тестов проходит экзамен. Считаю, что билеты, которые у нас раньше были — дают возможность глубже изучить материал», — отметила мама выпускницы Наталья Степанова.

На самом деле ЕГЭ за 20 лет претерпел колоссальные изменения и уже давно не сводится к тестам. В нем есть задания-рассуждения, есть сочинение и эссе.

В точных дисциплинах, например, в физике и профильной математике отсутствует тестовая часть, зато задачи поражают уровнем сложности — в экзаменационных билетах советской школы ничего подобного не было. Чтобы убедиться в этом, достаточно заглянуть на сайт «Решу ЕГЭ». Да и вариантов заданий теперь — бесконечное множество. Мало кто с подготовкой справляется самостоятельно — при поступлении на инженерные специальности или в медицинские вузы без занятий с репетиторами не обойтись. В педагогической среде критику вызывает именно этот аспект — уровень некоторых заданий совсем не школьный.

«В том, как проверяются, какие КИМы готовятся — здесь много для профессионалов тем для разговоров. Я думаю, что именно они подвергаются критике. Часто говорят и дети, и педагоги, что предлагаются материалы настолько сложные, которые не были предусмотрены в школьной программе — вот это вызывает критику. А сама идея, я считаю, очень хорошая», — уточнила заместитель директора департамента образования администрации Сургута Лилия Соловей.

Объем материала, который нужно изучить, настолько весом, что готовиться к экзаменам начинают с 10 класса, а самые ответственные и тревожные — с 8.

Аида сейчас с улыбкой вспоминает свои страхи: получить низкий балл казалось буквально концом света. В итоге написала суммарно на 210, хотя по факту, это очень достойный результат, но она считает, что справилась посредственно — школьников настраивают на максимум: все, что ниже 90 баллов — не успех.

«Я не увлекалась подготовкой, мне было очень страшно, и из-за стресса я не могла нормально подготовиться. Потому что я — идеалист, и стремилась к идеальному результату. Когда вспоминаешь свои дрожащие руки, когда ты не мог спать из-за результатов, оборачиваясь назад, я понимаю, что это не стоило того», — рассказала студентка 1 курса СурГПУ Аида Алимирзоева.

Девушка легко поступила на бюджет, и уже на 1 курсе столкнулась с тем, что знания, полученные при подготовке к госэкзамену, в университете не очень-то нужны профессии, а она — будущий педагог, приходится учиться практически с нуля. Кстати, и советское образование в свое время критиковали именно за оторванность от жизни. Строго говоря, узко специальные знания — это вообще не задача школы.

Юля тоже согласна с тем, что в ЕГЭ есть задания, которые стоит подкорректировать, и все-таки время, по ее мнению, потрачено не зря.

«Я научилась более эффективно систематизировать свои знания, планировать свой день, чтобы успела и отдохнуть, и погулять, и при этом качественно подготовиться к экзамену. Сейчас в универе это также помогает, я считаю, что ЕГЭ — это довольно-таки хорошая система, потому что она прозрачна», — считает студентка 1 курса СурГПУ Юлия Гекк.

Настолько прозрачная, что уже поступивших в вуз отчисляют из университета, если при просмотре записей обнаружится нарушение. Это может произойти и спустя несколько месяцев — таких случаев по стране немало.

Важные нюансы объясняют не только старшеклассникам, но и родителям — с некоторых пор демонстрационные экзамены начали проводить и для них, чтобы снизить эмоциональный накал и показать, что ЕГЭ — не смертельно. 

Каково это — сдать ЕГЭ? Волнительно? Страшно? Родители решили проверить на себе и полностью пройти процедуру итоговой аттестации: от входа в пункт проведения до получения его результатов. С собой только паспорт и ручка, все остальное — запрещено. Ситуация максимально приближена к реальной. Проверка металлодетекторами, рассадка в шахматном порядке, даже задания — настоящие, правда, их в три раза меньше, чем на реальном экзамене. По секрету скажем, что справились не все — некоторые вскоре после заполнения бланков покинули аудиторию.

«Мне было самому интересно, плюс я — председатель родкома, знать необходимо, каким образом себя дети ощущают на экзаменах, как все организовано, и как идут задания», — поделился мнением папа выпускницы Андрей Кладиев.

Единый госэкзамен — всего лишь инструмент проверки знаний и компетенций, — считает ректор Сургутского педагогического университета Владислав Засыпкин, — инструмент, возможно, несовершенный, но у него есть и бесспорные преимущества. Если раньше на оценку могло повлиять личное отношение педагога, то сейчас это исключено. Каждую работу проверяют два разных эксперта, а если их мнение сильно разнится, подключается третий.

«Это стандартизация оценки. Там нет субъективной составляющей. Это некое лекало, линейка. Здесь нет отношения — любимчик — не любимчик, нравится — не нравится, здесь есть фиксация наличия знаний», — объяснил ректор СурГПУ Владислав Засыпкин.

В то же время такая форма итоговой аттестации дала школьникам огромное преимущество в плане поступления, которого предшествующие поколения были лишены. Выпускники советской школы проходили испытания сначала выпускные, потом — вступительные. Причем, в каждом вузе приходилось сдавать экзамены заново. Это к вопросу о якобы «бедненьких» современных детях, замученных стрессом. Отмена уже прижившейся практики, которую в обществе оценили, скорее всего, вызовет бурю негодования. А обкатывать и внедрять новый механизм всегда долго и болезненно — вспомним, сколько было двоек и слез в первые годы ЕГЭ. И не факт, что измененный формат окажется более удачным.

«Если мы будем устраивать вступительные экзамены еще и в вуз, то возможности выбора автоматически отпадают, как было раньше — 1 вуз, 1 направление подготовки. Если это может навредить впоследствии рынку труда, социальной мобильности, то надо 20 раз подумать прежде, чем принимать такое решение», — сказал Владислав Засыпкин.

И все же трудно избавиться от ностальгии по советской школе. Почему современные дети так много учат, но в знаниях, как будто бы проигрывают своим папам и мамам, которые в массе своей и писали грамотнее, и книги читали, и вообще обладали более широкой эрудицией. Возможно, потому, что сейчас общий кругозор уже не так важен — образование идет в сторону ранней профориентации, когда сфера интересов ребенка сужена до конкретной области знаний — будь то химия, физика, а чаще всего — информатика. Так школа и общество реагируют на запрос рынка.

А исторические даты или правописание слов с двойными согласными всегда можно посмотреть в интернете. Современные подростки, с одной стороны, вынуждены быть гораздо практичнее, чем мы в выборе информации — ведь ее поток бесконечен. С другой — у них гораздо больше соблазнов. Посмотреть ролик гейм- или бьюти-блогера, может быть интереснее, чем почитать классику, хотя с нашей точки зрения это бесполезно и чуть ли не безнравственно. Но это уже вопрос ценностей и приоритетов.