Настоящая история: какие письма отправляли своим близким бойцы Красной Армии

О том, что историю кто-то  снова хочет переписать, мы слышим регулярно. И особенно часто перед Днем Победы. На мой взгляд, чтобы разобраться в причинах и следствиях какого-то события, полезно изучить несколько, лучше полярных точек зрения и сделать свои выводы. Вот, что лучше может передать реальные чувства и переживания солдат красной армии в годы войны, чем письма. Те письма, что написаны в окопах, между атаками врага или на койке полевого госпиталя. Те самые письма, пропитанные искренностью и отправлены матерям, любимым, детям и сегодня бережно хранятся во многих семьях и архивах. 

Маленькую ласточку из жести я носила на груди сама. Это было знаком доброй вести, это означало: «Жду письма». Наверное, никогда с таким трепетом в Советском Союзе относились к почте, как с 1941 по 1945 годы. Матери, жены, дети с нетерпением ждали писем с фронта: «жив/погиб». Бойцы на огневых рубежах вгрызались в каждое слово, написанное любимыми.

— В одном из писем была фраза: «страшно, что ничего про вас неизвестно». Живы, не живы…

В военные годы семья Мишкинд часто переезжала. Однако письма с фронта до Полининой бабушки — Ольги Александровны — все-таки доходили, пускай и не так оперативно, как хотелось бы. Внукам в этой семье, можно сказать, повезло: послания супруга Давида Ольга Мишкинд берегла всю жизнь, нередко перечитывая строки, написанные любимой рукой. Она легко понимала неразборчивый подчерк своего хирурга. 

«Деда звали Давид. Бабушку звали Ольга. Они всю жизнь друг к другу обращались Леля и Доня. То есть не Дава, как сейчас больше принято, и вот до последних дней дедушка так и был Доней, а она была Лелей. Ой, она перечитывала их часто очень. Плакала. Перечитывала что-то  одно и вдавалась в подробности, было трогательно. Сейчас сама заплачу», — делится воспоминаниями внучка участника Великой Отечественной Войны Полина Мишкинд.

— Дорогая Леленька! Очень много работы и даже не было времени черкнуть тебе несколько строчек…

Давид Григорьевич был человеком образованным, врачом во втором поколении. В послевоенные годы возглавил хирургическое отделение железнодорожной больницы в Пензе. Его письма с фронта отличались от большинства «треугольников»: они наполнены цитатами великих и воспоминаниями о том, как вместе с любимой супругой ходили на концерты популярных тогда артистов. Хотя Давид Мишкинд, которому тогда было всего 33 года, как и все больше всего мечтал поскорей вернуться домой и увидеть свою семью. 

— Датировано 43 годом, 12 декабря. Здесь, в условиях настоящей опасности, вся жизнь и ее ощущения чувствуются острее, как-то  реще. Твое понимание всего прошлого и хорошего будущего.

Каждое письмо с фронта перед отправкой проходило жесткую цензуру. Поэтому описаний боев или всего, что могло составлять «военную тайну» в них не найдешь — тщательно вымарано чернилами. Зато с избытком описание местности, погоды, приветы и слова нежности, которые на войне нечасто можно было услышать. 

«Письма с фронта были не просто формой коммуникации. Они являлись своеобразной психологической поддержкой для обеих сторон. Это был способ вырваться из экстремальных нечеловеческих условий существования. Попытка хоть ненадолго в мыслях вернуться к мирной жизни. Пафос военных песен не всегда понятен современным людям. Особенно молодежи. И может казаться, что это письма напоказ. Что они излишне патетичны, так как составляют резкий контраст к привычным сейчас общениям в мессенджерах», — пояснила кандидат филологических наук, доцент Александра Хадынская.

Фронтовые письма деда к Дине Бигловой-Фатовой попали всего несколько лет назад. Удивительно, что они вообще сохранились, написаны они были с использованием алфавита яналиф — в обиходе у татар он был с 1927 по 1939 годы, так что никто из родственников, даже самые старшие в роду, вообще не понимал, о чем речь в посланиях Хисматулла Биглова, но реликвию все же сберегли.

«Видимо, были у них разногласия или, может быть, действительно почта терялась. Потому что в одном письме было написано: „Ты уже так давно не пишешь. Возможно, я тебя чем-то  обидел. Ты меня прости. Я тебя люблю, давай все будет хорошо“, — рассказывает внучка участника Великой Отечественной войны Дина Биглова-Фатова.

С войны Хисматулла так и не вернулся, погиб в Венгрии в 1945 году. Спустя практически 70 лет его внучке удалось восстановить хронологию боев с участием инженерно-саперного батальон, в которых служил дед, и сопоставить с письмами, дошедших до дома. 

«Когда ты сопоставляешь эти письма, где он пишет: „Привет, родная, я тебя люблю. Как там наш сынишка“ и так далее с журналами боевых действий, у тебя такая картина вырисовывается, которая просто прошибает тебя. Вот это вот официальные данные о том, что происходило на самом деле в этот день. Как их бомбили, как их стреляли, как они под бомбежкой строили мосты, как они угнали у кого-то, у немцев, там какой-то значит пантон и так далее. Да как они отбили. Сколько самолетов их бомбило в этот день конкретно, когда дед писал письма», — поделилась Дина Биглова-Фатова.

«Удалить у всех», очистить корзину — современные люди к письменной речи относятся иначе. Среди всякого рода спама и деловой переписки действительно важных слов, тех, которые хотелось бы сберечь на долгие годы, практически нет. 

— Письмо датировано 27 мая 1945 года. Здравствуй, моя родная. Здравствуй, Аленька. Здравствуйте, Зинаида Петровна — это теща. Вчера получил твое письмо, как видишь, твои пресказания не сбылись. Прошло семь дней и кончилась война, а ты писала, что войне конца нет.