История донефтяной эры. Как спецпереселенцы вдохнули душу в Сургут
В Сургуте на неделе только и разговоров, что о Дне города. Всю неделю шла подготовка к первому столь масштабному постпандемийному празднику. Встречали гостей высокого полета, обновляли Книгу Почета, украшали улицы, готовили поздравительные речи, творческие коллективы репетировали выступления и прочие-прочие приятные хлопоты.
Кто закладывал основы Сургута именно как города еще до прихода нефтяников? И каким был Сургут в середине прошлого века?
Как мы отличаемся от горожан, живших здесь десятилетия назад даже не по образу жизни, а по восприятию пространства вокруг? Рыболовство, земледелие, и охота. Так кандидат исторических наук Олег Стафеев описывает Сургут первой половины прошлого века. Информацию о тех временах преподаватель педуниверситета черпал как из учебников, научных статей, так и узнавал от свидетелей того времени — своих родственников, которых привезли в Сибирь в статуе спецпереселенцев.
«Мои родственники, сосланные в 30-ы годы, жили в Озерном — это был поселок. Потом его закрыли и часть населения перевезли в другой поселок для спецпереселенцев — Высокий Мыс», — рассказывает кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-гуманитарного образования СурГПУ Олег Стафеев.
В те годы Сургут был местом ссылки — в разное время сюда свозили декабристов, шведских военнопленных, бунтарей, членов запрещенных партий, раскулаченных крестьян. Селили на Черном Мысу. Питались преимущественно рыбой, которую ловили сами. С коренными сургутянами, жившими на другом берегу Саймы в количестве чуть более тысячи человек, общение было редким. На свой страх и риск. Передвижение репрессированных строго контролировалось.
«Сургут был разделен на две части: сам Сургут, отдельно был поселок спецпереселенцев, как и Высокий Мыс, Черный Мыс. Он был отделен рекой Сайма. Позже уже там построили мост», — уточнил Олег Стафеев.
Когда построили мост между Сургутом и Черным Мысом, общение стало еще плотнее. В 50-х сняли и запреты на передвижение спецпереселенцев. Граница между приезжими и коренными начала стираться. Появлялись семьи, осваивались новые профессии. Приезжие, по словам краеведов, учили местных катать валенки, вязать, делать печи, делились секретами столярного мастерства, показали как делать инструменты.
«Людей было немного. Они какие-то дружные были — все в одинаковом положении. И спецпереселенцы многому научили здешних: как кирпичи делать, строительным азам. А здешние научили их как ловить рыбу», — говорит Галина Кондрякова.
Была у всех и общая гордость — рыбозавод. Как работало это мощнейшее производство, помнит Галина Кондрякова. Старожил родилась в 1939 в семье крестьян деревни Пасол — ее уже и на карте нет. Не понаслышке Галина Владимировна знает, сколько трудились на реке и в цехах женщины, дети и старики. Пароходами отправлялись на фронт тонны рыбных консервов. Теперь от того трудового подвига, как и от самого завода, не осталось ничего, кроме слов и воспоминаний. Разве что поросший травой памятник рыбакам.
«Все сносят…у людей отшибает память. Не надо им эту память. А жили, конечно, рыбаки здесь. Моя тетка хоть и была инвалид, была такая проворная: приходит, говорит „Галя, тебе не надо осетра?“ Я говорю, давай. За 25 рублей. Это уже 60-е были. Хоть я тогда и получала
Жили на Черном Мысу, в поселке спецпереселенцев, конечно, совсем небогато, зато дружно и открыто. Не принято было закрывать двери на засов. Достаточно было поставить палочку к двери — как знак того, что хозяев дома нет.
«Сургут в то время представлял собой деревянный город. Много было интересных мест, единственных: Дом культуры, Гагаринская школа, это была школа-восьмилетка. Много таких мест, которых нет уже», — рассказала Любовь Кошелева.
С конца 50-х годов «рыбное место» уже никак нельзя было назвать бесхозным, неосвоенным — спецпереселенцы трудились на благо Родины, той самой, что сослала их в неосвоенный край.
«Весомый вклад в экономическое и культурное развитие этой земли» — пафосно сейчас говорят про них историки. Но не было у них цели попасть на страницы учебников. Было желание выжить, а за ним, как в поговорке «стерпится — слюбится» пришло и уважение к месту, где они пустили корни. Конечно, нефть сделала наш город экономическим центром, но душа в Сургуте появилась на несколько десятилетий раньше.
Обсудить новости вы сможете в нашем телеграм-канале
