«Есть ли жизнь после секты?»: почему несколько сотен сургутян вступили в запрещенную в России организацию

— Есть ли у вас минутка поговорить о Боге?

Еще пару лет назад с таким вопросом на улицах Сургута к вам могли подойти совершенно незнакомые люди. На то, чтобы поговорить наркотиках, о Боге с первым встречным на улице, у меня никогда не было и не будет ни минутки. Но у кого-то есть. Кому-то просто любопытно. Кто-то из вежливости не может отказать. Кто-то действительно готов подискутировать о смысле жизни и смерти. Не вопрос. Извечные темы достойны внимания.

Но ни одна конфессия не будет вести богословские беседы на остановках, приставать к прохожим или стучаться к ним в дверь. Сегодня разговоры о Боге на улицах не ведутся как раз из-за того, что Свидетели Иеговы (запрещенной в России организации), по решению Верховного суда, не могут продолжать свою деятельность в России. Но видимо, государственные органы не авторитетны для последователей этой запрещенной в России организации. Силовики Югры выявили сразу несколько подпольных отделений: в Урае и в Сургуте.

По данным следственного комитета, в нашем городе движение поддерживали около трехсот человек. Все они ходили на собрания в квартиры друг друга и придерживались общих правил, прописанных отнюдь не Создателем.

В 70-х годах 19 века галантерейщик из Пенсильвании Чарльз Тейз Рассел, не имея специального богословского образования, увлекся теорией о конце света. Он решил, что о Боге и армагеддоне знает достаточно, чтобы нести учение в массы. Именно Рассел считается одним из основателей запрещенной в России организации исследователей Библии, или свидетелей Иеговы.

По всему миру последователей Рассела насчитывается около 8 миллионов. В России около 150 тысяч, как население небольшого городка. В Сургуте — 250-300 человек. Еще два года назад они проводили свои собрания в этом здании. Двухэтажный просторный офис, большая парковка, которая впрочем всегда была заполнена автомобилями. Сейчас территория пустует. 20 апреля 2017 года верховный суд России запретил деятельность организации.

«Ее деструктивность действует на уровне личности, на уровне семьи, на уровне общества, на уровне государства», — говорит религиовед Игорь Иванишко.

Чем же опасны Свидетели Иеговы (запрещенной в России организации)? На эту тему проведено множество научных исследований по всему миру. Так, например, по данным австралийского психиатра Спенсера, среди адептов людей с диагнозом «параноидная шизофрения» в 4 раза больше, чем среди тех, кто организацию не посещает. Распространены неврозы и психозы.

«Человек когда постоянно находится под контролем, когда ему говорят, как думать, как относиться, как говорить, со временем он перестает думать сам и для того чтобы ему вернуться к обычной жизни, ему нужна реабилитация, научиться критически думать принимать для себя решения», — рассказывает о. Андрей (Плешков).

Свидетели по отношении ко всем религиям, в том числе, к православию, категоричны и даже агрессивны — только свою, якобы, веру считают истинной. Иноверцев не принимают и отвергают, даже если речь про родителей, мужа или жену. По данным института Сербского с 1991 года — всего за десять лет — распались 250 тысяч российских семей. Причина — конфликт из-за того, что один из супругов попал в секту. Собственная личность и семья — это не все, от чего отказываются в секте. Адепты, по сути, отрываются от культурной среды общества. Показательный пример — им запрещено отмечать праздники, и День Победы, и день рождения.

«Запрет на отмечание праздников, нельзя ходить на дни рождения к друзьям, нельзя собственный день рождения отмечать, нельзя вообще ни одного национального праздника отмечать — это все коммулятивный эффект, психо-эмоциальный, когда несовершеннолетний может не выдержать и совершить определенные действия, как в отношении близких, так в отношении общества в целом», — рассказывает религиовед Игорь Иванишко.

Керченский стрелок. Известно, что Владислав Росляков, который в прошлом году убил больше 20 студентов и сотрудников Керченского колледжа, посещал вместе со своей матерью собрания иеговистов. Прямой связи с преступлением следствие пока не проводит. Но факт остается фактом.

«У них весь мир делится на своих — верных и на неверных, если брать более ранние труды первой половины 20 века, то конец мира, армагеддон — он рассматривался как уничтожение всех неверных: придет христос, который уничтожит всех неверующих, и в тех ранних интерпретациях — даст оружие всем людям», — говорит о. Андрей (Плешков).

Эксперты пацифистами иеговистов не считают, несмотря на то, что те отказываются от службы в армии. Деятельность этой организации вообще во многом противоречит государственным традициям и законам, да и нормам морали. Взять хотя бы запрет на переливание крови, которого придерживаются даже родители тяжелобольных детей.

«Ребенок на их глазах умирал, в этом виновен, конечно, основатель организации, который, не имея богословского образования, превратно читал священное писание, абсолютно извратил традиционные библейские ценности и это повлекло такие последствия. Когда ни в чем не повинные люди умирали от дикого нехристианского запрета на переливание крови», — говорит религиовед Игорь Иванишко.

Что такое хорошо и что такое плохо? Критерии оценки у каждого человека свои. Тем не менее, когда речь заходит о безопасности: психологической или физической – сомнений быть не может. То, что причиняет вред, неминуемо вызывает общественное и государственное порицание. В этом плане Свидетели Иеговы (запрещенной в России организации) не выглядят мучениками за веру, как бы сами себя ни хотели таковыми считать. Есть ли жизнь после секты? Вопрос непраздный.

Сегодня в России даже действуют реабилитационные центры для тех, кто все-таки решил жить собственной жизнью, а не той, которую навязывают адепты. Избавиться от сектантской зависимости порой так же непросто, как, например, от наркотической. Поэтому пострадавшим от нетрадиционных культов часто необходима психологическая поддержка и социализация для того, чтобы заново встраиваться в общество и будто бы по-новому учиться ходить. И на это требуется гораздо больше времени, чем на первые шаги в секте. Ломать, как говорится, не строить.

Кто находится в группе риска и на прицеле экстремистов? И почему люди вообще норовят вступать в запрещенные организации? На эту тему побеседуем с психологом Евгением Садовниковым.

— Мне кажется, человек попадает в секты какие-то не по своей воле, у него просто нет своего мнения — это чаще всего люди такие, склонные к зависимости, ведомые люди, ими движет только одно — удовлетворение базовых потребностей, таких как любовь, тепло человеческое, общение, внимание, безопасность. Попасть туда может человек, который в кризисе оказался: кризис утраты, потеря близких — и его подхватывают члены этого общества, оказывают ему поддержку и тепло. Могут попасть люди, которые переживают естественный кризис, переходный этап, защиты слабеют у человека и он подается чужому влиянию.

— То есть, получается насильно никто никого никуда не затягивает или как вот это происходит?

— В современной мире я не вижу уже такого жесткого насилия, которое было в 90-х. Секты видоизменились, стали более такими мягкими.

— Допустим, пусть они изменились, стали, как вы говорите, мягче, но стали ли они менее опасны для людей для их психики?

— Я думаю, что основная цель секты — это все таки сбор средств. И организации воронки маркетингового захвата: есть лидеры, есть категория людей и есть сбор средств на поддержание деятельности и естественно извлечение прибыли.

— Какие есть такие, скажем так, отличительные черты человека, который вступил на неправильный путь?

— Как понять? Очень просто: меняется круг общения и, если человек начинает закрываться от окружающих, не знакомит с друзьями, не говорит, чем занимается — то это уже какой-то первый симптом, ну плюс какие-то финансовые потери. Очень сложно людям выходить из-под влияния каких-то сект, потому что, по существу, людям внедряют какую-то новую идеологию, ему говорят, как жить, во что верить. Если человек позволяет себе в голову внедрять какие-то идеи и следовать им — это опасно. Это значит что у человека нет свой жизни, нет своего собственного мнения он зависим от чужого мнения и тогда соответственно у него жизни нет. Он живет чужим смыслами, чужими идеями, а пользуется всего лишь неудовлетворенными потребностями.

— Что делать его близким, как его вывести из этого состояния?

— Чем больше давишь на человека, тем больше он защищается, а если предлагать какое то альтернативное мнение в виде анализа ситуации — это может сработать. 

— Все-таки какой то конкретный пример, какая может быть альтернатива?

— Ну, во-первых, сбор информации о деятельности той или иной организации — благо, сейчас доступ есть к этому ко всему. Во-вторых, чуть-чуть больше времени уделять своим близким, общаться, тратить время на досуг совместный и обратиться за помощью к специалистам.

Запрещенные ныне в России Свидетели Иеговы (запрещенная в России организация) появились в 19 веке в США. Однако, сегодня эта организация у себя на Родине не признана религиозной. Она зарегистрирована как издательство. Тем не менее, власти соединенных штатов называют задержания иеговистов в России «усилением ограничений свободы совести и вероисповедания». Спросить причем здесь вера и книгопечатание не у кого. Да и не к чему. Хорошо, что мы перестали рассуждать о вреде или пользе импортируемых идей. Государство должно действовать в своих интересах и продвигать свою идеологию. Вообще же запретить деятельность какой-либо организации — это процесс не одного-двух дней. Еще в конце 90х годов появлялись первые жалобы на свидетелей. Но система тогда вообще не зацикливалась на трудностях ее граждан, кто бы и что бы там ни делал по выносу мозга у населения. Сегодня аргументов и фактов п накопилось достаточно. Да, возможно, Свидетели Иеговы (запрещенная в России организация) не бегают по улицам с самодельными взрывными устройствами, как представители еще одной запрещенной в России организации ИГИЛ. Однако, разве нельзя считать бомбой замедленного результаты учения свидетелей? Это смерти из-за отказов переливать кровь, разрушенные судьбы людей, совершенно оторванных от общества. Да и мы разве можем считать нормальным, когда обычные люди наши друзья, соседи, коллеги вдруг превратились в религиозных фанатиков, а нас окрестили неверными. Ничего не напоминает терминология?

Мария Лебига