Эксперимент журналистов СТВ: а вы уверены, что ваш ребёнок не поступит так же?

Посторонним вход запрещен! Школы и сады окружены двухметровыми заборами, на воротах — железные цепи, на стенах — видеокамеры, на дверях — домофоны, на пороге -фейс-контроль в виде бабушки-вахтера или дедушки-ЧОПовца, где-то  в укромном месте, подальше от детей, даже хранится огнетушитель. Во всяком случае, у нас, родителей, должна сложиться полная уверенность в том, что и мышь за периметр не проскочит. А что происходит, когда ребенок оказывается вне этого железного кокона? В безопасности ли ребенок, пока идет со школы один? Ну или даже с мамой, которая просто на минуточку «залипла» в телефоне.

Что может случиться с моим ребёнком на детской площадке? Ну казалось бы… Белый день, вокруг десятки человек, а любимому чаду сто раз объясняли: ни в коем случае не разговаривай и не уходи никуда с незнакомцами. Но так ли оправдана эта уверенность?

Попробуем разобраться, поставим эксперимент. Суть проста. На игровую площадку родители приводят ребёнка. В какой-то момент он остаётся без присмотра, буквально на 5 минут.

 — Привет. Слушайте, вы братья?

 — Да.

 — Я аниматор. У нас праздник проходит буквально в нескольких метрах отсюда. Нужно два брата. У нас два человека заболели. Мама тоже в курсе, она в синей куртке. Она вас там тоже ждёт. Пойдёмте, она вас ждёт.

 — А куда мама ушла?

 — Ну пойдём, заодно её поищем. Она у тебя в такой…бежевой куртке? Она как раз туда пошла. Тут недалеко. Пойдём быстрее. Давай руку, а то украдёт тебя кто-нибудь  .

(Оговоримся — все родители, в отличие от детей, в курсе происходящего, согласились на участие в эксперименте и ждали результатов в условном месте.)

— Привет. Это у тебя мама с братиком, с рыжими концами на волосах? 

 — Нет, не с рыжими.

 — Ну с такими, со светлыми? С братиком в синей куртке?

 — Да.

 — Она сейчас отошла туда, попросила тебя подойти. Она за калитку зашла, возле серой машины.

 — Кто?

 — Мама твоя, с братиком.

 — Нет, они не уедут.

 — Так она попросила к тебе подойти и позвать тебя.

 — Ключевое слово было «твоя мама там тебя ждёт». Именно поэтому ребёнок пошёл с чужим человеком. Он пошёл к своей маме.

 — Это самый первый и самый главный для ребёнка человек. Естественно, он на это среагирует.

 — Вариантов огромное количество, огромное множество.

С другой стороны, понятие «чужой человек» для ребёнка абстрактно. Обменялись именами — и всё, уже знакомый. А если похититель выглядит более-менее хорошо и говорит дружелюбно, то в глазах потенциальной жертвы чуть ли не друг.

 — Ты пошла с незнакомцем? Почему ты ушла? — спрашивает мама свою маленькую дочь.

 — Я знаю! Потому что, если бы что, я убежала! Я драться умею, вообще-то, -уверенно отвечает девочка.

 — Мама тебе не объясняла, что если подходит незнакомец, то не надо с ним никуда идти?

 — Ну да. Если это срочно, я всегда хочу помогать.

 — То есть, ты очень хотела помочь? Искреннее желание?

 — Да. Я люблю помогать.

 — Мы с тобой видимся с тобой в который раз? В первый. Не было страха уходить с человеком незнакомым?

«Мы их так воспитываем. Мы их воспитываем воспитанными, учим вежливо разговаривать со взрослыми — ты должен откликаться на чью-то просьбу, на просьбу о помощи и так далее и тому подобное. У ребёнка понятие того, что я себя хорошо веду и правильно делаю вот в этой ситуации превалирует над тем, что это вообще-то опасно», — объясняет Любовь Проводникова, практикующий психолог.

«Очень важный момент. Когда у родителей и детей есть договорённость: мне будет что-то  нужно от тебя, я позвоню сама. При любых обстоятельствах. И это тоже надо обговаривать и проигрывать. Вплоть до того, что если вы идёте мимо детской площадки. „Вот смотри: ребята гуляют. Ты же тоже так гуляешь? Если к тебе подходит взрослый и говорит: «твоя мама попросила тебя подойти туда-то, она сейчас нуждается в твоей помощи“. Ты пойдёшь? Он скажет: «нет, не пойду». Давай тогда с тобой договоримся. Ты пойдёшь только в том случае, если я тебе позвоню. Если этого вдруг нет, ты имеешь право взять свой сотовый телефон, скорее всего у всех детей они есть. Позвонить мне и спросить», -советует психолог.

 — Почему ты ушёл с чужим дядей? У тебя что на руке есть? Что нужно делать, когда никого нет и тебя кто-то  уводит?

 — Для этих целей у нас были куплены смарт-часы. С геолокацией, чтобы мы понимали, где ребёнок, что происходит, которыми он должен пользоваться. В случае непредвиденной ситуации должен пользоваться.

 — Там есть SOS-кнопка?

 — Да, есть, и я могу слышать, что происходит вокруг ребёнка.

«Эти все вещи нужно с ребёнком проговаривать абсолютно конкретно. И не просто проговаривать, а „давай мы сейчас это сделаем, как ты будешь нажимать? А давай сейчас это сделаем? Ты имеешь право это сделать. Ты обязан это сделать“, — уточняет психолог.

Подведём неутешительный итог. С детской площадки ушли 6 детей из шести. Думаете, ваш ребёнок поведет себя иначе?

 — Это пошёл бы любой ребёнок. Есть такая статистика, что из 50 детей 49 уходят.

 — Противостоять этому ребёнок просто не в состоянии.

 — Не потому что он такой плохой, а потому что это особенность детской психики.

В Сургуте все спокойно. Во всяком случае, новости о киднеппинге в городские криминальные сводки не попадают. Ну а проведенный нами эксперимент — это лишь повод задуматься. Кто его знает, может вся эта многоуровневая система безопасности, дорогие сотовые телефоны и смарт-часы не более чем иллюзия, созданная нами же для собственного самоуспокоения?

Максим Щербаков, Юлия Шадевская